Первым заговорил о феномене травли этолог К. Лоренц, издавший в 1958 г. знаменитую книгу с концептуальным названием «Так называемое зло». Заявленная тема однозначно говорит о понимании ученым проблемы агрессии. Последняя рассматривается им в сложном диалектическом взаимодействии позитивных и негативных сторон. Она — и необходимый элемент развития, и она же — деструктивная сила. К. Лоренц использовал понятие моббинга (англ. «агрессивная толпа, банда») — как инстинкта стаи животных, направленного на борьбу с чужаками, мешающими выживанию.
Впоследствии шведский ученый, являвшийся директором школы, П. Хайнеман (1969, 1972) использовал понимание моббинга в проекции к школьной жизни. Ученый ввел понятие «групповая травля». Так он описывал разнообразные случаи жестокости, конфликтов, возникающих на разных уровнях в школьном коллективе.
Далее в исследование включился норвежский психолог Д. Олвеус (1978). Именно он стал употреблять термин «буллинг». Ученый призывал к точности использования данного понятия. В этой узловой точке происходит смыкание философского, социального и психологического аспекта буллинга с его же клинико-психопатологической стороной. Действительно, в трудах Д. Олвеуса мы находим научную терминологию для описания характеристик как жертвы, так и агрессора. Звучат такие термины, как фрустрация, импульсивность, антисоциальность — признаки поведения агрессора, и тревожность, гиперактивность — черты жертвы. Именно это — внимание к симптомам — создает необходимые предпосылки для клинического анализа буллинга. А уже такой анализ делает возможным обоснованные психопатологией подходы к терапии и профилактике.
Суммируя данные по исследованию буллинга, можно привести список наиболее частых «приемов» враждебности и травли в школьном коллективе:
- физическое насилие;
- вербальное подавление;
- косвенное воздействие (сплетни);
- негативизм;
- постоянное и сильное раздражение.
С.А. Потапов (1992) предлагает делить виктимность (своего рода готовность стать потерпевшим, «принять» травлю) на (1) физическую — причинение жертве соматического (телесного) вреда, (2) психическую — подверженность психотравмирующему воздействию и (3) социальную — с нарушением работоспособности и межличностных отношений [24].
В данной связи уместно вспомнить главные особенности пубертатной психики, характеристики поведения подростков (Можгинский Ю.Б., 2011). Эти свойства лежат в основе специфических реакций и жертвы, и агрессора.
- Конфликтность.
- Лабильность аффекта.
- Тревожность.
- Стремление к самостоятельности.
До сих пор мы говорили о буллинге в школе. Действительно, именно там, в наиболее репрезентативной модели детского и подросткового коллектива, возникает большинство специфических проявлений данной проблемы. И именно такие проявления представляют важную задачу для психиатров, психологов и других специалистов. В то же время, конечно же, понятие буллинга охватывает гораздо более широкий спектр проявлений. И не только в школе. Шведский психолог Х. Леман посвятил свои исследования моббингу на рабочем месте (1993, 1995).
Среди российских исследователей выделяются работы психологов А. Бочавер и К. Хломова (2013, 2023). В них также подчеркивается важность выделения предикторов для жертвы травли и агрессоров. К таковым предикторам относятся симптомы стресса и дистресса, обусловленные неправильным семейным воспитанием, отсутствием эмоциональной теплоты, неверными подходами к организации учебного процесса в школе [3]. Соглашаясь с концепцией дуалистичности буллинга, авторы обращаются к взглядам К. Лоренца, к его сакраментальному пониманию «так называемого зла». А именно того, что «травля» и все, что мы включаем в круг похожих явлений, имеют древнюю филогенетическую основу. Инстинктивную природу борьбы за выживание, присущую также и человеку, в особенности детям и подросткам, никак нельзя сбрасывать со счетов.
В исследовании казанских психологов А. Иванова и Д. Чумакова (2023) приводятся данные, касающиеся особенностей «враждебных коммуникаций» конфликтов в молодежной среде. Здесь упоминаются такие проявления, как физическое насилие, косвенная агрессия, вербальные унижения, негативизм [13].
С. Кривцова, А. Шапкина, А. Белевич (2016) в своей статье приводят подробные данные о буллинге в школе. Исследователями используется опросник для оценки уровня моббинга — Smob (H. Rasper, 2010). Данный опросник приводится в адаптированном виде [16].
В процессе формирования комплекса жертвы (черт виктимности) важную роль играют снижение самооценки и самоконтроля. Для этого важны как низкая «просоциальность», так и отсутствие поддержки сверстников. Агрессорами становятся подростки с иными характеристиками — чертами «напористости», импульсивности (Рембиш С., Ясенска-Мационжек А., Григель П., Долата Р., 2023). В ряде исследований приводятся факторы риска для потенциальных жертв буллинга — низкая самооценка, тревожность, формирование модуса поведения «отверженных», «непринятых», «звезд» (Шалагинова К.С., 2019).
Следует еще раз подчеркнуть: буллинг исследуется многими специалистами. Существует большой объем публикаций на данную тему. Есть известные, принятые большинством исследователей, признаки риска формирования поведения жертвы и агрессора, такие как тревожность, низкая самооценка, антисоциальность, неправильное воспитание, снижение эмпатии.