Глава 1. Удары судьбы
Маша
Один из авторов этой книги на собственном более чем 25-летнем опыте также попытался почти с минутной точностью описать события, произошедшие с его женой, что стало одним из основополагающих материалов для создания этой книги.
Судьба семьи и ее окружения была трудной, полной взлетов и падений, радостей и печалей. Эмиграция, борьба за выживание, болезни, потери — все это не могло не вызвать усталости и раздражения. Наверное, уже тогда появились первые предвестники тяжелого недуга будущего больного. Сейчас, много лет спустя, можно удивляться, какой мудростью и дальновидностью обладала Маша — жена автора, Аркадия Эйзлера, давая точные оценки фактам, казавшимся тогда весьма сомнительными.
Со временем были достигнуты успехи в работе и пришло материальное благополучие. Появилась уверенность в себе, в завтрашнем дне. Возникли стимулы для различных перспективных начинаний. Быстро подрастал сын, квартира становилась тесной, и все чаще возникал вопрос о приобретении нового жилья. Этой проблемой занялась Маша.
Было принято решение купить большой участок земли с двумя летними постройками, находящийся в Венском лесу, в двадцати минутах езды от города, и возвести большой двухэтажный дом с подвальным помещением. Закипела работа. Маша целиком ушла в осуществление проекта, о котором давно мечтала. Поражало, с какой легкостью она принимала решения. Все легло на ее плечи: проектирование планировки дома, внутренняя отделка, оснащение его электричеством, сантехническим оборудованием, покупка мебели и множество разных мелочей. Оставшаяся документация показывает, какой аналитический отбор предшествовал принятию того или иного решения. Фотографии и схемы, заметки, каталоги фирм, рекламные буклеты и проспекты раскладывались по темам, и из множества вариантов выбирался лучший. Вызывала удивление высокая компетентность и осведомленность Маши.
Одним воскресным вечером Маша протянула мужу венскую газету «Курьер», развернутую на статье «Vergessen — die Krankheit 2000» («Потеря памяти — болезнь 2000 года»). «Вот от этой болезни я умру», — сказала она спокойно и убежденно. Статья так и сохранилась, аккуратно склеенная из двух газетных страниц. На первой из них сейчас, как и тогда, в то воскресенье, можно видеть прекрасное лицо звезды американского кино Риты Хейворт, по праву считавшейся одной из самых блистательных женщин Голливуда. Излучая красоту, молодость и счастье, она стоит рядом с коленопреклоненным партнером по фильму, а он с любовью и мольбой во взоре обхватил ее за тонкую изящную талию и застыл, словно дожидаясь ответа. На второй странице фотография немолодой женщины с глубокими морщинами, запавшими глазами и со следами тяжелых душевных страданий. Это тоже Рита Хейворт.
В тот вечер впервые к Аркадию вкралось недоумение — что общего между Машей и статьей в газете, с чего вдруг она решила предсказывать себе смерть? Но, не найдя ответа, он прочитал статью, впервые узнав о болезни, которая, согласно мнению врачей, станет главным недугом XXI в. — болезнь памяти, названной по имени врача, заявившего о ней впервые, БА. После ознакомления со статьей Машу можно было легко успокоить, ссылаясь на всеобщую забывчивость, особенно в стрессовых ситуациях. Было известно, как Маша реагирует на стрессовые ситуации: стресс всегда мобилизовывал ее возможности, направленные на разрешение какой-либо проблемы, а все ненужное и второстепенное оставалось либо вне ее внимания, либо забывалось. Именно об этом пришлось напомнить ей, не понимая взаимосвязи между элементарной забывчивостью и предрекаемой смертью. Наоборот, у Маши всегда все было пронумеровано, систематизировано, разложено по папкам. Каждая вещь имела свое место. Оттого это замечание о смерти вызвало особенное удивление.
Конечно, потом, спустя два-три года, можно было удивляться неотвратимости этого пророчества. Газеты пестрили броскими заголовками «Спид, рак и инфаркт уходят в прошлое», «Страдание будущего — это болезнь Альцгеймера», «Сорок тысяч случаев в Австрии», «Больше всего этому подвержены женщины», сообщая о болезни памяти, распространяющейся в обществе с неимоверной скоростью, которую, к сожалению, нельзя однозначно диагностировать. Эта болезнь поражает в основном немолодых людей, но изменения в мозге, вызывающие ее, не имеют ничего общего с естественным процессом старения. Выдвигались различные гипотезы относительно возникновения болезни и заканчивалась статья следующим замечанием: «Безусловно, все выдвинутые версии возникновения болезни имеют право на существование. В любом случае это форма умственного расстройства».
Все это сообщалось в газете от 26.07.1987, полученной от Маши. Но тогда данному обстоятельству большого значения придано не было, ибо автора всегда поражали и приятно удивляли такие качества жены, как собранность, аккуратность, доходящая до педантизма, целеустремленность, постоянное желание самосовершенствоваться, тяга к новому, необычная для женщин любовь к технике.
Абсолютно не владея немецким языком до эмиграции, уже через 2,5 года пребывания в Австрии Маша подтвердила в Монтана-Университете (Леобен) свои советские дипломы Московского полиграфического и Менделеевского институтов. Она была первой в Австрии женщиной, получившей титул дипломированного инженера по специальности «органическая химия и переработка пластмасс». Примерно в то же время Маша получила водительские права и в течение 19 лет ни разу не имела нарушений правил дорожного движения или аварий. Вспоминается, с какой дотошностью изучала она географию старой и новой Вены, ее бесконечные лабиринты улиц, перекрестков и тупиков. Маше доставляло неописуемую радость безошибочно добираться до места, отмеченного в дорожном атласе, как будто перед ее глазами находилась навигационная карта.